Дневничок Зизи Л.

6 августа. Тень Черной Марии…

Ну вот, наконец-то, добралась к компьютеру. Чувствую угрызения совести - все ждут продолжения, а я бессовестно тяну и тяну резину, ничегошеньки никому не рассказывая. Наверное, виноваты во всем странные ночи, в тиши которых кто-то напряженно пытался влезть в мое сознание. Потом эти гадости начались и днем, и я начала всерьез подумывать о проблемах с кровлей (в смысле - переезда крыши). Но все оказалось намного сложнее.

Говорить о таких вещах как-то неудобно, я и молчала, исправно посещая Акулиничеву, по-прежнему абсолютно не нуждающуюся ни в чьей помощи. Как-то на днях мы пошли к заброшенному дому вместе с Андреем, и он, под впечатлением кошмарного зрелища ни живой, ни мертвой "Спящей красавицы", неожиданно поведал мне следующее:

- Знаешь, Зизи, последние дни со мной что-то происходит, точнее с моим сознанием. Я даже что-то вроде голосов слышу, а это, согласись, совсем нехорошо. Скажи честно, я похож на человека, сходящего с ума?

- А я?

- Не уходи от ответа, пожалуйста. Неужели все так серьезно?

- Вопрос не праздный. Меня тоже слегка глючит.

И тут, усевшись на лавочке под старым вязом, где, если верить местной легенде, хронически, из века в век любили вешаться самоубийцы, мы начали делиться наболевшим. Как оказались, симптомы были практически одинаковыми - по ночам мы оба чувствовали в своем сознании постороннее присутствие, словно кто-то хотел говорить с нами, а с недавних пор этот незваный гость стал возникать и днем, проявляя все большую и большую настойчивость. Решив окончательно удостовериться в своих догадках, я достала телефон и набрала номер Яны. Предположения оказалась верны - ее мучили те же проблемы, и она, так же как и мы, стеснялась о них говорить, думая, что просто сходит с ума.

- Думаю, это Светлана пытается с нами связаться, - после недолгого раздумья заявил Андрей. - Жуткая картина, не могу ее не представлять. Эта темная комната, странное свечение, исходящее от тела... Знаешь, хотя там ничего не происходит, я более чудовищного зрелища никогда не видел. Наверное, ее душа пытается вырваться из кошмарного плена и достучаться до нас. А мы ничего не делаем…

- Мы делаем, только медленнее, чем хотелось бы. А насчет Светки, я сразу подумала о ней, когда почувствовала в голове постороннего, но, мне кажется, это не она, кто-то другой…

- У тебя много знакомых привидений? А если серьезно, кто кроме Светланы в ее нынешнем положении может взывать к нам столь необычным способом?

- Может, ты и прав.

Пока мы мысленно гадали на кофейной гуще, к нам присоединилась Яна, жившая поблизости от лесопарка, и мы уже втроем продолжили обсуждение. Взвесив все доводы за и против, мы решили, что должны найти способ каким-то образом вступить в контакт с Акулиничевой, правда, о том, как это сделать, мы не договорились. В основном, все предположения сводились к проведению некоего подобия спиритического сеанса, но никто не мог сказать, чем такое рискованное мероприятие могло завершиться…

- Яна, а что со Светиной квартирой? Все, с концами?

- Нет, папа так ничего и не сделал.

Не помню, говорила я или, нет, но одним из пунктов нашего расследования был повторный осмотр места происшествия. Однако эта идея натолкнулась на чисто бытовые проблемы. После того, как Акулиничева прилюдно покинула больницу, но так и не вернулась домой, Янина мать потребовала от мужа "как-то решить эту проблему и перестать тратить бешеные деньги на непутевую девчонку". Иными словами она хотела, чтобы Светлана, которую из-за ее колдовского дара она считала чокнутой, уехала назад в Безымянной город и больше не жила в Москве в квартире, снятой на отцовские деньги. Вопрос был поставлен ребром, и все шло к скорейшему освобождению жилплощади, но…

- Вот, - Яна извлекла из сумки ключ. - Я как раз хотела предложить съездить на ту квартиру. Папа заплатил за полгода вперед, а хозяйка отказывается расторгнуть договор и вернуть деньги. Поэтому, все осталось, как есть. Вы же знаете, как там жутко…

А вскоре мы уже тряслись в полупустом вагоне метро, направляясь к бывшему месту жительства Акулиничевой. Наверное, это была вполне безумная идея, однако мы хотели не просто еще раз обшарить квартиру, но и попытаться именно там вступить в контакт со Светланой, ведь в подобных обстоятельствах важно не то, в каком месте на данный момент находится материальная оболочка, а где стряслась беда.

Вот и знакомая дверь. Яна непослушными руками повернула ключ в замке и мы, крадучись, вошли в опустевшее, пронизанное неземным холодом жилище. Я решительно потянулась к выключателю, решив, что в этом зловещем месте должно было быть хотя бы светло…

- Не надо… - пробормотала стоявшая рядом Яна, но было уже поздно.

До сих пор квартиру Акулиничевой скрывали глубокие сумерки - плотные шторы были задернуты, и свет едва проникал в помещение, а сейчас комнату наполнил яркий, я бы даже сказала пронзительный свет. Я знала, что стены комнаты украшало великое множество картин и картиночек Светкиного изготовления. По большей части они представляли собой всевозможные абстрактные композиции из разноцветных туманных пятен, в которых при определенной фантазии можно было угадать человеческие фигуры и пышные букеты цветов, но только не теперь… Похоже, что в тот страшный миг, когда с Акулиничевой случилось нечто, краски с ее картин исчезли и теперь в рамах остались пустые, словно припорошенные пылью холсты.

- Черт… Этого только не хватало! - пробормотал Андрей, но его реакция была вызвана отнюдь не исчезновением Светланиных "шедевров". В руках он держал, наверное, единственную во всем доме фотографию, запечатлевшую нашу дружную компанию. - Вы видели?

Опытная в мистических вопросах Акулиничева избегала пользоваться фотоаппаратом, но здесь, похоже, сентиментальность взяла верх над холодным расчетом, и наша многоопытная ведьма, вопреки всему, держала в своем доме этот снимок. Фотка была сделана прошлым летом в Безымянном городе на берегу реки и изображала всех нас - саму Свету, меня, Яну, Петьку Толкачева, Сережку Ивойлова и Вику Барышеву. Помню, тогда был обалденно-солнечный денек и мы, поддавшись непонятному энтузиазму, были веселы как двухмесячные щенки, терзающие украденный хозяйский ботинок. Тут-то нас и "щелкнули"…

Я прекрасно помнила это развеселое фото, но теперь не узнавала его - все наши лица были искажены до неузнаваемости, превратившись в жуткие, нечеловеческие маски, по сравнению с которыми любой зомби вполне мог бы считаться красавчиком.

- Это даже не магия, это хуже, - только и смогла пробормотать заглянувшая через мое плечо Яна, а я промолчала, не найдя в своем лексиконе подобающих моменту фраз.

И все же главным было не давать себя запугать, а потому, я словно мне было абсолютно все равно, двинулась к подернутому инеем паласу. Раз здесь все произошло, следовательно это место и надлежало обследовать… И тут в моей голове вспыхнула неожиданная догадка. Достав телефон, я быстро, один за другим сделала несколько снимков. Наверное, это могло обернуться катастрофой, но вокруг ничего не изменилось, только Яна и Андрей побледнели еще сильнее, чем прежде.

- Смотрите…

Конечно, на маленьком экранчике трудно было рассмотреть детали, но на снимке оказалось запечатлено то, что не могли увидеть глаза - черную человеческую фигуру, застывшую посреди комнаты. Напряженная поза, взметнувшиеся руки, разметавшиеся во все стороны тонюсенькие косички - страшный стоп-кадр, запечатлевший последние мгновения земной жизни Машки Черной…

- Она здесь. Она все время была здесь, на краю бездны. Ее надо только суметь увидеть.

Не знаю, может быть, некто с железобетонными нервами и остался бы в квартире, взывая к ее заколдованной хозяйке, но мы все же поспешили покинуть страшное место, унеся с собой последнее фото Черной Марии…



<<< Предыдущая запись       Следующая запись >>>

Наверх ↑

Хостинг от uCoz