Почти 27 июня (около полуночи). Кошмар с Акулиничевой

Последние дни я совсем закрутилась, поэтому уделяю своему дневничку мало времени. Не удивительно, когда такое вокруг происходит… Короче, спасибо всем, кого беспокоят мои проблемы, а теперь все по порядку.

Прошлый раз я закончила на том, что, расставшись со Светкой и вернувшись домой, попыталась лечить свое равнодушие и безэмоциональность баскскими песнями. Кое-какие результаты это дало, но в данный момент информация о душевном состоянии моей скромной персоны является далеко не самой важной. Важным является то, что произошло со Светкой. Вчера мне позвонила ее младшая сестра Яна и сообщила, что Светлану только что увезли в больницу. Я рванула по указанному адресу, но в палату меня, естественно, не пустили, и нам с Яной пришлось коротать время в больничном вестибюле.

- Как все произошло, Яна?

- Светка не отвечала на мои звонки. Я забеспокоилась, пришла к ней домой. За дверью как сумасшедшая орала Люсинда. У меня есть ключ от квартиры, поэтому войти оказалось легко. Светка стояла посреди комнаты, и в первый момент я решила что она мертва…

- Мертвая - стояла?

- Если бы ты видела, Зизи… Знаешь, мне многое пришлось повидать на своем веку, но такое… Наверное, я впервые по-настоящему испугалось. В этой фигуре было что-то неестественное, а от того просто невыносимо жуткое. Ты права, мертвые не должны стоять. Даже зомби никогда не бывают неподвижны, они все время суетятся, куда-то идут, а здесь все оказалось иначе. Она стояла, как статуя, будто НЕПРАВИЛЬНАЯ статуя, ее пальцы рук были скрючены, словно она вцепилась во что-то невидимое, спина напряжена. Но самое главное, ее лицо… Она стояла спиной ко мне, и в тот момент я бы все на свете отдала, лишь бы не видеть его.

- Почему? - уточнила, я умом понимая, насколько напугана Яна, но не испытывая никаких эмоций.

- Интуиция. Я кожей чувствую зло и страх, это профессиональное, и в тот момент меня просто скрутило от ужаса. Но я все же заглянула ей в лицо…

- И?

- Потом, когда приехала "Скорая" молоденькая медсестра просто грохнулась в обморок.

- Светку изуродовали?!

- Нет. У нее спокойное, словно маска лицо, только вокруг глаз черные круги, но от него исходит какая-то энергия, и этот поток сжимает сердце и выворачивает наизнанку душу. Мне кажется, если долго смотреть в это лицо можно умереть… Но я все же заставила себя взглянуть и только тогда заметила, как пульсируют вены на ее шее, а потом мне показалось, что я даже слышу на расстоянии биение ее сердца, таким оно было громким. Потом приехала "Скорая". Знаешь, Светлану не сразу удалось положить на носилки, она приподнималась над ними, наполненная какой-то силой. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь спокойно спать.

Мы замолчали. Я смотрела на бледную, перепуганную Яну и думала, что порой в отсутствии эмоций имеются и определенные плюсы.

- Знаешь, Светка последнее время была какой-то странной. С ней говоришь, а она словно бы и не здесь, - негромко заговорила Яна, которой было страшно молчать. - Я пыталась ее разговорить, но безрезультатно, она не хотела делиться информацией.

- Мне тоже показалась, что она чем-то озабочена, - заметила я, равнодушно созерцая узор на потертом линолеуме. - Она не говорила тебе о Черной Марии?

Яна ничего про мою проблему не знала, а потому мне пришлось срочно вводить ее в курс дела. Младшая Акулиничева на вид казалась обычной девчонкой, а на самом деле была одной из Сестер-охотниц, помнившей все свои прошлые воплощения за последнюю пару тысяч лет, поэтому удивить ее было трудно, как, впрочем, и испугать… Но сейчас она превратилась в растерянную и испуганную маленькую девочку, видевшую то, что недозволенно видеть смертным. Она почти не слушала меня, то и дело глядя вглубь больничного коридора, туда, где в одной из палат лежала Светлана Акулиничева, ни живая, ни мертвая, бесстрастная, но внушающая запредельный ужас…

Наверх ↑